По мнению сотрудников пресс-службы республиканского управления службы исполнения наказаний, «у уголовно-исполнительной системы есть свои проблемы, свои недостатки».
- Но, чтобы грамотно писать о них, их нужно знать, - уверены они. - Автор статьи утверждает, что унижение зеков проявляется в плохих условиях содержания, поскольку «выделяемые казной деньги до зеков практически не доходят». Во-вторых, в грубом и жестоком обращении. Согласиться с подобными утверждениями нельзя.
Начнем с материальных условий. Никаких фактов, доказывающих, что хотя бы один человек, находящийся в местах лишения свободы, недополучил чего-либо полагающегося ему по норме, автор не привел.
Хотя всего два года назад указать на несоответствие условий содержания требованиям закона было несложно. В следственных изоляторах имели место случаи перелимита, когда на одного арестанта приходилось менее положенных 4 квадратных метров. Переполнение не скрывалось. О проблеме неоднократно говорилось публично. В 2016 году совместными усилиями уголовно-исполнительной системы, следственных органов и суда ее удалось решить. Это один из многих фактов, показывающих, что условия содержания улучшились, а не ухудшились.
В пользу осужденных изменилось законодательство. Поправки в уголовно-исполнительный кодекс увеличили сумму, на которую осужденные, отбывающие наказание в исправительных, колониях могут делать покупки по безналичному расчету в магазине. Если раньше в зависимости от режима учреждения и условий содержания они составляли от 700 рублей - для осужденных, отбывающих наказание в строгих условиях колонии особого режима до МРОТ - для осужденных, отбывающих наказание на облегченных условиях колонии общего режима. То теперь первые могут тратить ежемесячно 6600 рублей, последние – без ограничений.
Возможно, созданные материальные условия не идеальны, но, нередко оказываются лучше тех, что были у преступника, когда тот находился на свободе и лучше, чем у иных законопослушных граждан, в том числе, и потерпевших. Печальный парадокс.
Именно по этой причине ищущие «негатива» отказались от экскурсии в Стерлитамакскую воспитательную колонию для «трудных» подростков. Потому что колония выглядит как хороший пионерлагерь. Не испугаешь.
Здесь осуществляется психологическое сопровождение подростков. У воспитанников пятиразовое питание. В рационе несовершеннолетних больше белковых продуктов, в него включены свежие фрукты, соки, молочные продукты. Среднесуточная стоимость пайка составляет более 288 рублей. И это при оптовых закупках, без розничной наценки. Почти 9 тысяч рублей в месяц. Не каждая семья может позволить себе такие расходы на детей.
А вот еще один парадокс. Нередко осужденные начинают реализовывать свои права, только оказываясь за решеткой. Так, ежегодно у сотен, попадающих в следственные изоляторы граждан, выявляются социально-опасные заболевания, такие, как туберкулез, ВИЧ-инфекция, венерические заболевания. Это происходит потому, что, находясь на свободе, эти люди не обращались к врачам, по своей воле не использовали право на охрану здоровья, подвергая опасности и себя, и окружающих.
Или право на обращения. В статье «Тюремная система страны с советских времен строится на унижении зеков» жалобы осужденных (без проверки их достоверности, на деле они оказались необоснованными) приводятся как доказательство нарушения их прав. Между тем, количество жалоб и обращений можно объяснить по-другому. Исправительные учреждения регулярно посещают представители надзирающих органов, правозащитники, в том числе: сотрудники прокуратуры, вплоть до прокурора республики, Уполномоченный по правам человека в Республике Башкортостан, членов Общественной наблюдательной комиссии... Все они во время обхода в обязательном порядке интересуются, есть ли жалобы и заявления. На стендах размещены адреса общественных, государственных и надгосударственных органов, в которые можно обратиться за защитой своих прав. Вплоть до Европейского суда по правам человека. Доступность и информированность стимулирует обращения, в чем автор смог убедиться лично, побывав в исправительной колонии особого режима ИК-4 в качестве члена Общественной наблюдательной комиссии.
Важно не количество жалоб, а их достоверность. Ни одной подтвердившейся жалобы автор не привел. Зато известны случаи, когда оказавшиеся недостоверными жалобы, написанные от имени разных людей, не только совпадают слово в слово, но и написаны одним подчерком. Имели место и факты оговора сотрудников.
Столь же голословны заявления о грубом либо жестоком обращений с осужденными. Никаких конкретных фактов тому не приводится. Действия сотрудников строго регламентированы, фиксируются на видеорегистраторы, камеры наружного наблюдения. Не стоит забывать, что в местах лишения свободы содержаться преступники. Они представляют опасность для окружающих. Случаи применения физической силы (как правило, это загиб руки за спину) и специальных средств (чаще всего, наручников) для пресечения противоправных действий имеют место. Но носят единичный характер. Причем, по каждому факту их применения материалы направляются в следственный комитет, который дает им юридическую оценку.
Нельзя оставить без внимания и заявление о педофиле Валеткине. В статье утверждается, что «Убийца девочки, Александр Валеткин, уже сидевший за изнасилование, был из числа «активистов» в колонии, то есть «твердо вставшим на путь исправления». Это неверно. Александр Валеткин получил отрицательную характеристику от администрации, никаким «активистом» он не был.
