Режиссер Кирстен Гайнет: «Иностранцы воспринимают башкирский, как мелодию»

Если есть возможность, постановщик снимает кино на родном языке

Об уроженке Белорецкого района Кирстен Гайнет отечественная пресса заговорила в 2015 году, когда ее дипломная короткометражка «Живи, солдат, живи» взяла приз на международном кинофестивале в Македонии. За три года фильм обрел обширную фестивальную историю и собрал ряд заметных наград в России и за рубежом. Под занавес года Кирстен представила в Уфе свою новую короткометражную работу «Театр семи девушек».

Если есть возможность, постановщик снимает кино на родном языке
Фото: anadoluagency.com

Стойкий башкирский солдат

Герой фильма «Живи, солдат, живи» Газиз всю жизнь прожил в деревне. В 1986 году его, молодого парня, отправили в Чернобыль ликвидировать последствия аварии. Спустя 28 лет после этих событий ему выдали квартиру в поселке. Последствия ликвидации сказались на его здоровье: у героя нет ни жены, ни детей – пустая жилплощадь да старушка-мать, оставшаяся в деревне. Именно в этот момент его застает камера.

Этот 20-минутный фильм Кирстен сняла в 2013 году, в 2014-м он был представлен в качестве дипломной работы в Санкт-Петербургском университете культуры и искусств.

- У моего папы был юбилей, к нему пришли друзья - все парами, с детьми, а Газиз был один. Я расспросила о нем и поняла, что хочу снять об этом фильм – первоначально затем, чтобы найти ему жену. Но постепенно выстроилась мысль, что Газиз - герой, забытый властью, нами, молодыми людьми.

По словам Кирстен, сейчас Газиз живет в Красноусольске, работает на вахте. Его мама осталась жить в деревне, продолжает вести хозяйство.

- Человек он закрытый. Поэтому и эту историю в большей степени рассказываю через его маму. Ему я сказала, что нужно снять дипломный фильм, и он пошел навстречу только из-за этого. Не хотел он о своих проблемах рассказывать. Его мама надеется, что он все-таки женится на ком-нибудь, поэтому они не живут вместе - чтобы он строил свою личную жизнь.

Сценария к фильму не было – только основная фабула. Познакомившись с героем и получив согласие на съемку, Кирстен начала работу. Бюджет был, что называется, студенческий. Съемку вели на фотоаппараты.

- Материала оказалось очень много, из него выбирала самое нужное. Отказывалась от красивых кадров, которые могли бы удивить зрителя. Но для меня важнее было то, чтобы фильм был небольшой, емкий, чтобы зрители не уснули на титрах. Если история не дотягивает лишнюю минуту, то я стараюсь ее сократить.

Кирстен также выступила и оператором фильма, поэтому намеренно делала кадр аскетичным.

- Я очень люблю минимализм и в кадре, и в диалогах, и во взгляде. Не скажу, что кадр был постановочным, но он вычищался, чтобы выдержать необходимую стилистику. Это ведь еще и пустота в жизни главного героя. Мне было нужно, чтобы это ощущение сохранялось до последнего.

Сценарий не был прописан, поэтому когда Кирстен приступила к монтажу, то поняла, что в нем нет ни начала, ни конца, поэтому провела дополнительные съемки зимой того же года – в новой квартире Газиза в канун Нового года. В этом ей помог Роман Пожидаев – уфимский режиссер, который сейчас заканчивает съемки первого башкирского ситкома «Домочадцы».

- Я поняла, что мне нужен какой-нибудь образ. В какой-то момент я увидела клопа-солдатика и сказала Роме: «Смотри, это же мой герой, солдатик!». Начала снимать, он быстро свет поставил. Тут солдатика схватил паук, помял и отбросил, тот поковылял дальше. Это все произошло буквально за пять минут, и этот фрагмент попал в начало фильма, тоже не по сценарию.

Несмотря на большое количество случайностей, получившийся в итоге фильм за три года вошел в программы почти двух десятков кинофестивалей в России, Америке, Китае, Турции, Португалии, Македонии.

- Фильм принимали очень хорошо. Первый зарубежный показ был в Македонии на фестивале Asterfest. Женщина из отборочной комиссии рассказывала о своих впечатлениях с такой душевностью! Говорила, что весь фильм плакала. Меня удивило, что простая история из Башкирии ее так затронула. Македония все-таки православное государство, а мой герой из мусульманской культуры. Но оказалось, что грусть его понятна, зрители к этой истории отнеслись с большим пониманием.

Интересно, что мастер СПбГУКИ, у которого училась Кирстен – Юрий Фетинг – дипломную работу ученицы так и не оценил: из-за подготовки к съемкам фильма «Небесный верблюд» его ученики остались фактически без своего мастера.

- Моим мастером стала Ирина Евсеева, известный питерский режиссер-аниматор. Она, конечно, круче, чем Фетинг. В нашей группе было два варианта дипломных работ – либо сделать выставку фотографий, либо снять кино. Из десяти человек только я и еще одна девушка сняли кино.

Театр военных действий

Новый фильм Гайнет «Театр семи девушек» рассказывает героическую историю Салаватского башкирского драмтеатра в годы Великой Отечественной войны: мужчины ушли на фронт, взяв обещание с семи актрис, что они сохранят театр, несмотря ни на что. Из 36 театров Башкирии после войны осталось только четыре, в том числе и этот.

- Эту идею мне предлагали и раньше, но я, скажем так, была с холодным сердцем. А с холодным сердцем невозможно снять фильм. Позже я его согрела этой историей, вдохновилась пьесой Нажиба Исанбаева «Семь девушек» в постановке Салаватского башкирского драмтеатра. Я люблю этот театр – на мой взгляд, он один из самых сильных театров в республике. Мне хотелось эту историю сохранить, о ней порой не знают ни молодые актеры этого театра, ни жители Салавата и республики.

Отправной точкой стал спектакль. После Кирстен начала изучать архивы, поскольку никто из героев этой истории не дожил до наших дней.

- Этот фильм не строго документальный, это эксперимент, нечто среднее между игровым и документальным кино. Можно было сделать фильм игровым, но это долго и затратно. Другой вариант - документальный телевизионный фильм с закадровым дикторским голосом, который бы однообразно рассказал все, что у меня герои говорят разными голосами и интонациями. Я предпочитаю авторское кино, и поэтому пришла к такому синтезу. Это такой фильм-реконструкция.

Фильм создавался в течение двух лет. Кирстен обращалась в министерство культуры Башкирии, чтобы они помогли осуществить часть съемок в Узбекистане, но чиновники ответили, что такой возможности нет, поэтому работа снова велась на собственные средства и, как следствие, затянулась.

- Оказывается, нужных видеоматериалов в республике нет, поэтому пришлось поехать с монтажером в Красногорск. Там находятся архивы по всему СССР, в свое время все государственные киностудии отдавали в местный Госфильмофонд копии всего, что снимали. Набрали около сотни кассет, просмотрели все, что касается Башкирии тех лет, Востока, танцев, театра. Сейчас стоимость этих записей – 38 рублей за секунду. Мы купили 11 минут, вышло около 30 тысяч рублей.

В июне этого года прошла премьера фильма в Салавате. Всего за полгода он успел побывать в конкурсных программах 11 фестивалей в России и за рубежом. Среди международных наград уже есть спецприз жюри Turkish World Documentary Film Festival. Один из ближайших показов пройдет в следующем году во Флориде на кинофестивале International Peace and Film Festival. К слову, «Театр семи девушек» снят без дубляжа, на башкирском языке с субтитрами.

- Если есть возможность, я обязательно снимаю на башкирском языке. Мне очень нравится этот язык, и его я люблю больше, чем любой другой, не знаю почему. Правда, сама не владею им в совершенстве. Мне нравится, как иностранцы воспринимают башкирский: они говорят, что наш язык – как песня, как мелодия!

Человек как документ эпохи

Что касается творческих планов, то новой документальной работой Кирстен станет история про репрессии турок-месхетинцев на территории Грузии. Материал уже отснят, идет монтаж.

- Современность меня тоже интересует, но пока откликались только истории из прошлого. Весной хочу начать снимать полнометражный документальный фильм – это современная история с героем нашего времени. Герой фактурный и интересный, вокруг него много чего происходит, мне кажется, это может дать огромную энергетику и вытянуть фильм минут на семьдесят. На мой взгляд, в его истории отражается вся суть сегодняшнего мира.

Кирстен поделилась своим пониманием границ документального кино. Как оказалось, не зря учитель Юрий Фетинг, увидев ее дебютную короткометражку «Пьеса без черных клавиш», сказал, что она все-таки тяготеет к игровому кино.

- К примеру, документалист Марина Разбежкина считает, что нельзя использовать искусственное освещение, нельзя использовать искусственные кадры – то есть что вижу, то пою. Поэтому все фильмы ее школы сильно похожи. Кто-то из ее учеников находит в этом себя, кто-то ищет в другом. Мне же больше присущи фильмы из художественной категории - Тарковский, Бергман. Я стремлюсь к такому кино, стараюсь это выразить даже в документалистике. А все эти социальные трясучки - я не очень люблю. Одно дело, когда ты видишь это в жизни, другое – когда ты доносишь эту жизнь в кино, но в определенной художественной части, потому что именно в красоте рождается искусство. Нельзя где-то нагадить, а потом показать, что это искусство. Некоторые вещи недопустимы для любого кино.

Кирстен не исключила, что в будущем хотела бы попробовать свои силы и в рамках художественного кино. При этом идея уже есть, а сестра Кирстен - Эвита будет писать сценарий. Пока же молодой режиссер плотно работает с док-форматом, потому что именно здесь обладает опытом и видит перспективные темы для экранизации.

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру