«Мой брат-двойняшка умный, а я – бегаю»
Но Антон может похвастать не только прекрасными спортивными результатами, но и отличным чувством юмора, начитанностью и открытостью. Правда, хвалить себя спортсмен не любит и честно признается, что сначала звезд с неба не хватал и никогда не мечтал о медалях.
- Я младший сын в многодетной семье, всего нас четверо братьев. У меня есть брат-двойняшка, который на пять минут старше. Но несмотря на то, что мы двойняшки, в жизни занимаемся абсолютно разными вещами. Он умный, а я - бегаю. Вместе с братьями мы ходили кататься на лыжах, бегали, жили в саду все лето, но никогда у нас не было цели стать профессиональными спортсменами. Я не мечтал о золотых медалях олимпийских игр. Я мечтал просто бегать, играть, расти и стать как старший брат-боксер. Поэтому я начал с бокса. Но в этом виде спорта мне оказалось трудно, потому что я был очень легким мальчиком, и для моего веса практически не было соперников. Но все же два года жизни я отдал боксу. Интересно, что у меня был всего лишь один бой. Против меня вышел мальчик, который, видимо, ходил на бокс один месяц и в этом плане был абсолютным тюфяком. Я выиграл, но сразу после этого боя завязал с боксом, потому что не видел стимулов.
- И сразу после этого увлеклись биатлоном?
- В школе я пошел в лыжную секцию просто потому, что там занимались мои друзья. Лыжами я не грезил, но в пятницу и субботу мы с родителями катались по сипайловской дамбе, потому что жили неподалеку. Лыжи мне понравились тем, что можно находиться вне зала, вне ринга. Правда, в секции я был почти что худшим и никаких звезд с неба не хватал. После лыжной секции учитель физкультуры посоветовал нам заниматься биатлоном, потому что этот вид спорта в начале 2000-х был в Уфе популярен. Как раз в это время взошла звезда Максима Чудова. И мы все с ребятами из лыжной секции школы № 38 пошли на биатлон. Встретили первого попавшегося тренера в коридоре и спросили, можно ли тренироваться.
- Чем привлек именно биатлон?
- Нашему первому тренеру Валерию Мишингину хочется сказать большое спасибо за то, что он не был большим фанатом тренировочного процесса. Я часто сейчас вижу тренеров, которые дают детям бешеные нагрузки. Мы же просто катались на лыжах, играли в футбол. Спорт был больше любительским, чем профессиональным, и именно поэтому я стал влюбляться в этот простор. Мне нравилось, что мы могли просто ехать на лыжах вдоль реки к горнолыжному спуску или к северному автовокзалу по насту. Я полюбил свободу, которую дает мой вид спорта. Ну и как все мальчишки полюбил стрелять. Хотя, конечно, с патронами были некоторые проблемы, и нам не так часто доставалось оружие, но когда выпадало счастье пострелять, мы понимали, что это очень трудное занятие. И сегодня я в этом убеждаюсь все больше и больше. Сначала ты учишься просто владеть биатлонной винтовкой, настраивать мышцы, чтобы они умели держать ее, справляться с пульсом. Когда всему вроде бы научился, понимаешь, что есть такая огромная проблема, как психология. И потом все остальное время учишься преодолевать ее. Бывает ведь, что человек все знает по какому-то предмету, очень хорошо готовился к экзамену, но в итоге сдает не так как хотел именно из-за психологии. Вот и в спорте то же самое.
«Не нужно верить, что тренер придет и сделает из тебя чудо»
- Когда поняли, что можете добиться больших высот в профессиональном спорте?
- Когда я еще школьником тренировался на «Биатлоне», у нас был очень здоровый коллектив и всегда присутствовала конкуренция. На любой тренировке - соревновательный момент. Постепенно я сравнялся с моими сверстниками. В 2006 году первый раз выехал на всероссийские старты, которые проходили летом. Мне было 15 лет, и я увидел, что ребята, занимающиеся спортом, есть не только в Уфе, что их много по всей России. Я увидел детей профессиональных спортсменов, которые лет пять занимались по определенному плану и были очень сосредоточены на тренировочном процессе. В тот момент я понял, что нужно тренироваться, даже если ты пришел на тренировку один. Что нужно работать, а не играть в футбол, когда тренер вас не видит. В какой-то момент мне стало это очень нравиться. Когда я приходил на тренировку один, мне хотелось сделать в два раза больше, пока никто не видит. Как раз в это время родители купили мне первые кроссовки. А до этого я, как и многие дети, бегал в кедах. Только после занятий в кроссовках я понял как ужасно, оказывается, тренироваться в кедах. В новой обуви я сразу стал намного лучше бегать. В лыжах особых успехов не было, а вот за счет кросса меня стали замечать тренеры и начали подключать к региональной команде более старшего возраста.
- Как родители относились к увлечению спортом?
- Наши родители не были профессиональными спортсменами, они обычные люди, которые любят спорт. Они никогда нас не баловали, просто потому что не было возможности. Я помню, как уговаривал их купить мне первый комбинезон за тысячу рублей. Мой старший брат говорил: «Нет, он завяжет со спортом, он всего два года занимается, какой ему комбинезон». В 17 лет я отобрался на европейский юношеский фестиваль, поехал первый раз за границу, в Польшу. У меня было две пары лыж и примерно 500 рублей. В Польше я встретился с другими спортсменами, но мало с ними разговаривал, так как не знал языка. Тем не менее я увидел, что есть много ребят во всем мире, которые уже вполне профессионально себя ведут, а ты пока что не очень. Это понимание дало стимул заниматься дальше. Вернувшись в Уфу, я понял, что у меня есть все возможности для развития. И неважно, что у тебя нет лучшего комбинезона или лыж, добиться высот все равно можно. Чтобы расти, нужно просто желание и больше ничего. На следующий год я попал в юношескую сборную России, где начал тренироваться с действительно сильными ребятами, а затем и в юниорскую. На международные старты я не отбирался, потому что очень плохо стрелял. Но все понимали, что у меня есть шансы, главное – научиться стрелять. В тот момент я поймал кураж на лыжне и понял, что могу быстро бегать.
- Успех спортсмена в большей степени зависит от тренера или самого человека?
- Я прошел много тренеров и научился анализировать свою и тренерскую работу. Я понял, что не нужно верить, что тренер придет и сделает из тебя чудо. Только ты можешь что-то сделать из себя, а тренер тебя может лишь направить, заразить идеей. Сначала я был очень неуравновешенный, часто срывался. Если что-то не получалось, мог начать на всех ругаться и убежать. Но мне это прощалось, меня не выгоняли за такие выходки. В какой-то момент тренеры научили нас анализу и поиску, мы стали вести тренировочные дневники. На мой взгляд, это немаловажно для всех, но особенно для детей, потому что они быстро все забывают. А когда ты все записал, у тебя это лучше усвоилось и отложилось в голове.
«Русские болельщики – это еще сложнее, чем иностранцы»
- Известно, что вы очень любите читать. Эта любовь со школы?
- Я все время искал решение проблемы со стрельбой и нашел ее в психологическом моменте. Я мог хорошо стрелять, но как только появлялся момент соперничества, уже ничего не мог. Чтение помогло мне стать более уравновешенным. В школе я вообще ничего не читал. Позиция была такая: «Я спортсмен. У меня брат умный, если что - у него спросите». Видимо, в школе мною руководили не самые лучшие качества подростка. Когда я начал читать книги, я научился между тренировками больше думать о чем-то, смотреть, мечтать и не размышлять постоянно о тренировочном процессе. Когда ребенок постоянно думает о тренировках, он думает о медалях. И это плохо, об этом вообще не надо думать. У нас есть такое понятие: когда взрослые спортсмены стоят на рубежах и мажут, это значит, что в глазах у них медаль. Так же и у меня было – лежишь в обед и думаешь, какой ты сильный стал после тренировки. Сейчас же в обед я лежу и думаю, как за Моби Диком гоняться или еще что-нибудь. А после отдыха вышел на тренировку с чистой головой и вновь готов анализировать процесс. Так я стал более уравновешенным, научился спокойнее относиться к стрельбе, отрешенно подходить на рубеж.
- В этом смысле болельщики поддерживают или наоборот мешают сосредоточиться?
- Спокойствие очень важно на таких соревнованиях, как Кубок мира. Например, приезжаешь в Чехию и 80 тысяч человек начинает орать. Если ты не сумеешь от них отвлечься, то обязательно промажешь. Русские болельщики – это еще сложнее, чем иностранцы. Когда ты слышишь, что кричат иностранцы и не так хорошо владеешь языком, чтобы все понять, то для тебя это просто гул. А когда ты в толпе слышишь, как кричит русский, то это порой сбивает с толку.
- Долгое время у вас не было результатов. Не хотелось все бросить?
- Самое главное, что в подростковом возрасте я полюбил спорт. Как семью любят, так же и я люблю спорт. Это главное, что я «поймал» тогда. Потому что за отсутствием результатов и без любви, я бы ушел куда-нибудь. Но я не представляю, чем бы мог еще заниматься. Для людей кошмары - это какие-нибудь чудовища, что-то страшное, а для меня кошмар – сидеть в офисе. Мои первые успехи пришли уже в мужском, взрослом биатлоне. Хотя многие подростки считают, что до такого возраста медалей не нужно ждать, надо уходить. С каждым годом я начинаю больше и больше прогрессировать, потому что, возможно, мой организм дошел до точки созревания. Наконец-то я стал крепнуть, мои функциональные данные пошли вверх. Биатлон такой вид спорта, где не нужно обладать супербицепсом, у тебя просто должен быть крепкий мышечный скелет и очень хорошие функциональные возможности. Именно это позволяет мне хорошо бегать.
- В чем ваша мотивация? Что заставляет двигаться к цели?
- Когда ты тренируешься с основной сборной России, это дает дополнительную мотивацию. У нас летом большие составы, примерно 12 человек тренируется. И ты можешь обогнать тех, кто взял медали на Олимпиаде. На очень многих тренировках ты выглядишь сильнее и понимаешь, что у тебя есть резервы, что есть ради чего заниматься. Все тренируются по-разному и в течение многих лет. Именно поэтому борьбу за медаль может решить одна десятая или, скажем, полботинка. Тренируясь каждый день с сильнейшими, ты и сам станешь еще сильнее. Приезжаешь домой и вновь работаешь как в детстве – когда никто не пришел, делаешь в два раза больше.
«В Тюмени узнают чаще, чем в Уфе»
- Неужели не возникает желания ничего не делать, просто отдохнуть?
- Профессиональные спортсмены, конечно же, сталкиваются с усталостью. В таком состоянии неважно, что ты делаешь – спишь, всю неделю в баню ходишь или что-то еще… Хоть что делай, ты не отдохнешь, потому что устал очень серьезно. Лежание на диване тоже не спасает от такой усталости. Для профессионального спортсмена очень важно после соревновательного периода много тренироваться. Только тренировки могут сохранить в нашем организме потенциал. Порой полноценно восстановится не получается из-за плотного сезона, переездов, которые не всегда логично выстроены и других подобных вещей. Я иногда завидую любителям, потому что они семимильными шагами набирают результат, а профессионалы работают и пытаются улучшить результаты на полсантиметра или сантиметр, потому что уже достигли максимальных возможностей организма и дальнейшее развитие стоит большого труда. Я тренируюсь под руководством Андрея Падина – очень серьезного тренера, который не верит в усталость спортсмена. Но тем не менее порой бывает так, что до последнего рубежа еле доходишь и у тебя чернеет в глазах. Тренировочный процесс строится на том, что ты загружаешь организм и восстанавливаешь – это самое главное. Нельзя думать о том, что ты загружаешь организм и придет результат. Если ты не будешь восстанавливаться и как следует отдыхать, то ничего не получится.
- Вас узнают на улицах в Уфе?
- Меня не особо узнают в Уфе. Да я и не против, это нормально. А вот Женю Гараничева в Тюмени знают все. Кстати, меня даже в Тюмени узнают гораздо чаще, чем в Уфе. Мы просто зашли как-то в торговый центр, а мне охранники говорят: «Здравствуйте, Антон!». Кстати, после того, как мы выиграли золото чемпионата мира, мной стали интересоваться люди.
- Кроме бокса и биатлона пробовали свои силы в других видах спорта?
- Одно время я занимался русской лаптой. Я учился в первую смену, а тренировки проходили вечером. Я не расходовал всю энергию на биатлоне и поэтому после своих тренировок шел еще на лапту. Я знал, что там тоже весело, потому что лаптой занимались мои друзья. Наверное, поэтому я люблю играть в снежки, причем прицельно. Домой я приходил часов в девять вечера, когда брат Роман уже сделал все уроки. Но я тоже старался делать уроки, честное слово, пытался. Биатлон мне сразу понравился тем, что ты не замыкаешься в рамках. Хочешь сегодня бегать, идешь в парк и бегаешь. Тренировки можешь проводить где хочешь, например, в лесу. Плюс ко всему у тебя очень много методов повысить свои тренировочные способности. Быть биатлонистом, это не значит, что ты пришел на тренировку, тренер дал задание, ты все сделал и стал сильнее. Нет, существует очень много моментов, которые сделают тебя сильнее.
«Увидев черную кошку, я только ей посочувствую»
- В прошлом году вы приняли участие в уфимском забеге на 10 км. Для чего? Хочется попробовать себя в чем-то другом?
- Тренер запретил мне быстро бежать, сказав, что нельзя так сильно напрягаться. А мне очень обидно, что я не могу в полную силу бегать такие любительские соревнования, не могу выбирать то, что мне хочется. Я завидую спортсменам-любителям, потому что профессиональный спорт очень ограничивает. Например, не могу заниматься экстремальными видами спорта, ведь это травмоопасно. Многие виды спорта могут повлиять на здоровье не лучшим образом. В то время как любитель может просто зарегистрироваться на любой забег, пробежать его и получить удовольствие. То есть задаться целью и спокойно к ней придти. Кстати, сейчас очень многие люди предпочитают альтернативный подход к своему отдыху. Они одновременно бегут определенную дистанцию в каком-нибудь городе и заодно там же проводят небольшой отпуск. Учитывая, сколько сейчас стоит обычный отдых, это очень неплохой вариант. Например, член нашей команды Максим Цветков в этом году пробежит лондонский марафон. Он решил совместить два в одном – и Лондон посмотреть, и марафон пробежать. Я очень люблю нестандартные форматы. Например, участвовал в забеге «Здоровый как лось» на гору Иремель. Здорово, когда ты можешь не волноваться на соревнованиях. Конечно, волнение присутствует на любом старте, потому что ты чувствуешь ответственность, ты перед самим собой должен выложиться максимально. А в таких забегах можно просто бежать и получать удовольствие.
- У вас есть талисман?
- Нет, я человек не суеверный. Увидев черную кошку, я только ей посочувствую. На соревнованиях у меня нет ни талисманов, ни обрядов. Многие обращали внимание на мой красный бафф. Как-то я его снял и не очень хорошо пробежал, так все потом сказали, что это из-за отсутствия баффа. Надо мной все всегда подхихикивали, что я бегаю в жару в баффе. А мне просто нравится, когда не дует в шею. Многие говорили, мол, а что у него там, под этой красной повязкой? Певец Витас, мол, тоже так раньше делал. Но ответ прост: с баффом - теплее. Свои победы я никак с ним не связываю. Я даже отдал этот предмет гардероба Антону Шипулину на благотворительный аукцион, чтобы уж точно ни у кого не возникало сомнений и чтобы на следующий сезон найти себе новый бафф.
- Что бы взяли с собой в космос?
- Сложный вопрос. Наверное, карандаш. Я бы нарисовал какую-нибудь картину, чтобы потом говорить всем, что создал ее в космосе.
- Какая у вас любимая книга?
- Это один из самых частых вопросов, которые мне задают. Сегодня биатлон – медийный вид спорта, и вы даже не представляете, сколько мне вопросов порой адресовано. Бывает, что дети просят написать им недельный тренировочный план. При всем желании помогать детям и развивать спорт, я понимаю, что не смогу составить такой план, хотя бы потому что не понимаю, в каком сезоне ребенок будет тренироваться – зимой или летом. Любимая книга - «Спартак» Живоньоли. На самом деле я люблю очень много книг, но когда спрашивают, хочу выделить именно эту.
- Уже решили, чем займетесь после завершения спортивной карьеры?
- Спортивный век недолог. Для себя я поставил такую цель – ближайшая Олимпиада и следующая. Потом уже можно будет определиться, пора завязывать со споротом или нет. Все зависит от ситуации в мировом биатлоне и моей личной жизни. Чем заниматься потом – вопрос трудный. Время покажет. Хочется путешествовать. Мы очень много ездим по миру, но ничего практически не видим. Иногда сидим у горы целый месяц, а потом выясняется, что за этой горой красота невероятная. Думаю, мое будущее однозначно будет связано с любительским спортом. Хочу пробежать ультрамарафон – 100 км кроссом и Ironman. Для меня это все очень интересно.
«Часто зрители и болельщики желают видеть нас роботами»
- У вас есть кумир?
- У меня нет кумиров, нет людей, которым я хотел бы подражать. Конечно, сейчас лучший спортсмен – Мартен Фуркад. Но я бы не хотел быть Фуркадом. Я хотел бы быть собой, со своими победами, на своем жизненном пути. Я хочу просто достичь максимума, на который способен мой организм и я сам. Каким будет этот максимум, пока не знаю. Для меня главное - реализовать все, на что я способен.
- Как найти свою мотивацию?
- Я лишь недавно узнал от друзей, что есть такое понятие как стена. У профессиональных спортсменов нет такого понятия, потому что первое чему учатся спортсмены – раскладывать свои силы. Но даже если вы очень сильно устали, то наверняка в вашей жизни найдется момент, который вас сильно стимулирует. Важно понимать, что организм – это не только ваши мышцы, но и ваша голова. В голове вы вольны заставить себя устать, добежать до финиша и остановиться. Если настал критический момент, я уверен, что вы сможете найти силы и дойти до финиша. Останавливаться нет причин. Если вы не возведете в голове блокаду, стену, у вас однозначно есть силы, чтобы дойти до финиша.
- О чем думаете, когда бежите?
- Ни о чем. Только о подъемах и своих силах, о каждом шаге и своих движениях, о соперниках.
- Как поддерживают другие биатлонисты?
- Люди все разные, кто-то может сделать колкое замечание, но в основном мы очень дружны. Бывало, что ребята уносили меня с финишного коридора и переодевали, потому что сам я не мог переодеться. Они меня поддерживали и говорили, что каждый через это проходил. Часто зрители и болельщики желают видеть нас роботами, которые могут абсолютно все. Но мы обычные люди, у нас бывают взлеты и провалы.
- Как относятся к вам другие спортсмены?
- У нас хорошие отношения. Во всяком случае, мне хочется в это верить. С теми, кто не идет на контакт, мы тоже не ищем контакта. Но такие люди есть в любых сферах жизни. С чем это связано, не знаю. Может, со скандалами, а может, просто с личной неприязнью. Но в основном у нас хороший контакт со всеми спортсменами, и я не назову страны, из которой у меня нет друзей в биатлоне.
- Под какую музыку тренируетесь?
- Я не слушаю плеер на тренировке. Как-то с детства пошло, что мне нравится слушать свой организм, пульс. Я люблю тренироваться один. В Уфе на «Биатлоне» есть место, где проводят марафон. Мне там очень нравится - можно слушать лес, самого себя, шуршание кроссовок и листьев. А вообще я слушаю очень разнообразную музыку – и наши команды, и зарубежные группы, современные и не очень. Если я натыкаюсь по радио на Высоцкого, то ни за что не переключу. И в то же время если попаду на «таяния льда», обязательно переключусь. Все же я несколько предвзято отношусь к современной музыке.
- Как относитесь к спортивным напиткам?
- Все должно быть в меру. Многие очень сильно увлекаются подобными вещами и начинают верить в них. Лично для меня это скорее как плацебо. Я никогда не пью и не ем никаких таблеток, потому что я в это не верю. Кажется, у Лескова была фраза: «Русский человек очень силен, если его не пичкать таблетками». Я верю в эту фразу и в то, что нам не нужна никакая химия. Таблетки лишь нагрузят печень и больше ничего не дадут. Доктора, конечно, иногда советуют, но пока я дошел до всего без таблеток.
- Спортивной злости есть место на соревнованиях?
- Спортивная злость обязательно должна присутствовать и на соревнованиях, и на тренировках – это дух соперничества, соревновательный дух. Я много раз испытывал именно такие эмоции. И нередко спортивная злость выступает твоим стимулом и твоей мотивацией.