Три в одном
До войны в Советском Союзе было всего три содовых завода. Производства в Донецке, Славянске и Березниках потребности развивающейся промышленности покрыть не могли, тогда правительство решило искать новое место. Партия сказала: «Стране нужна сода!», геологи ответили: «Есть!», и экспедиции разлетелись по всей стране. Той, что отправилась в Башкирию, улыбнулась удача. Группа ученых-геологов из Ленинграда нашла сырье для соды на местных шиханах, холмах, которые когда-то были рифами на дне древнего моря.
Институт «Гипрохим» дал свое заключение: «Район Стерлитамака богат карбонатным сырьем, которое представлено здесь несколькими «шиханами» (холмами), сложенными из известняков. Это шиханы (Юрак-Тау, Шах-Тау, Куш-Тау и Тра-Тау) тянутся с севера на юг на расстоянии около 20 километров».
Шиханы под Стерлитамаком оказались не просто богаты известняком, а сырьем высокого качества, чистым, без примесей. Место под завод выбрали максимально близкое к шихану Шах-тау.
- Именно здесь в идеальных пропорциях сошлись три фактора: есть известняк, есть каменная соль и есть вода - река Белая. Все то, что нужно для производства соды, - напоминает факты из истории башкирской соды гендиректор АО «Сырьевая компания» Александр Шкурко.
Строить начали в декабре 1941 года. Несмотря на тяжелейшее положение на фронте, работа не останавливалась.
- Стройка была по-настоящему народной, – говорит местный краевед Римма Горина. – У нас есть свидетельства мужчин, которых мобилизовали на фронт, но везли на строительство завода. Мне кажется, это прекрасная иллюстрация того, насколько важным для СССР было в короткие сроки запустить производство соды.
Илья Ткачев был одним из тех, кто, как говорят, «вбил первый колышек» в строительство большого химического предприятия в Стерлитамаке. В ноябре 1941 года его мобилизовали на стройку содового завода.
- Как солдаты трудового фронта на работу и с работы мы ходили строем, хотя и в лаптях, в кафтанах, но все равно – солдаты. Подсобные предприятия – лесозавод, столярная мастерская, гипсоблочная, механическая и другие мастерские давали свою продукцию на строительство. По узкоколейной дороге на лошадях вагонетками возили с реки Белой песок и гравий, это уже был прогресс, так как вначале возили просто на подводах, – вспоминал потом рабочий. – Работали по 12 – 14 часов в день, хлеба получали по 700 граммов. Стране нужна была сода, поэтому нас, строителей и монтажников, поторапливали.
В цехах установили оборудование, вывезенное с эвакуированных Славянского и Донецкого содовых заводов. В 1945 году, незадолго до дня Победы, Стерлитамак дал стране первую партию продукции. И это тоже была победа.
Ветеран Великой Отечественной войны Галина Соболева, фронтовая радистка, даже не предполагала, какую роль ей придется сыграть в будущем содового завода, который строился в ее родном городе. Но сначала были Сталинградский и Белорусский плацдармы, наступление на Берлин, автограф простой башкирской девушки на стене Рейхстага и еще четыре года службы в Германии.
- Только потом я поняла, почему мой командир, узнав, что я из Башкирии, вместо демобилизации прикомандировал меня к секретной части. В советской военной администрации в Веймаре я целыми днями печатала документы о вывозе оборудования с немецких заводов, в том числе и для строящегося Стерлитамакского содового, – вспоминает Галина Соболева.
Вновь судьба свела ее с содой, когда осталась без мужа, с тремя детьми на руках. Работа на фасовке в послевоенном городе была единственной для женщин.
- Одна – на весах, другая – в кулечки по одному килограмму соду ссыпает, третья заклеивает и складывает в мешки по 50 килограммов. Зимой, пока ТЭЦ не построили, в телогрейках работали, душевых и в помине не было, – рассказывает Соболева. – Приходишь домой, грязная, уставшая, но никуда я из цеха не ушла, отработала в нем почти 20 лет.
Это сейчас цеха укомплектованы самой современной техникой, многое за человека делает автоматика, а тогда часто приходилось работать вручную. Лопата, вилы и даже веник в те годы для сотрудников не были в диковинку. Но именно они давали работу десяткам семей, помогали кормить детей.
Закрома родины
25 октября 1951 года на содовом комбинате запустили известковую печь № 2. Чтобы это произошло, 45 тысяч вёдер с известняком и коксом вручную подняли на 30-метровую высоту. Только представьте, передать по цепочке из рук в руки 460 тонн сырья на высоту девятиэтажки!
Но никто не жаловался, все старались перевыполнить план, после Великой Отечественной экономику надо было фактически отстраивать заново. И без соды опять никак. Опытные специалисты определяли, как идет восстановление предприятий в той или иной республике по «содовому» показателю: чем больше соды туда отгружали, тем, значит, лучше. Ведь сода – стратегическое сырье, без нее не может развиваться ни металлургия, ни стекольная промышленность, ни радиоэлектроника, ни оборонная отрасль.
В 1956 году стерлитамакские содовики вышли на первое место в Советском Союзе по объёму выработки, а через год себестоимость их соды стала самой низкой в стране. В семидесятые производство было крупнейшим в мире. Затем это звание завод уступит, но останется самым большим в Европе. В 1986 году выпустит рекордное количество кальцинированной соды – больше двух миллионов тонн.
- Наука у нас работала четко, отрабатывала высокие технологии. Если промышленность просила, например, соду для электровакуумного стекла, значит, она будет получена. Мы выпускали передовые продукты. И не просто конкурентоспособные, а лучшие, - подчеркивает бывший замтехнического директора АО «БСК» Николай Мотовилов.
Эксперты технической комиссии Госплана еще в 1947 году дали заключение, что запасов шихана Шах-Тау хватит на 15 лет, после чего нужно осваивать месторождения соседних холмов. Все понимали, что добыча соды имеет для страны стратегическое значение, а потому правильность принятого решения не подвергали сомнению.
«Снабжение известняком запроектировано с известкового холма Шах-Тау. ВКЗ (Всесоюзная комиссия по запасам полезных ископаемых, - ред.) утвердила запасы по этому месторождению, которые обеспечат потребность в известняке содового и цементного завода на 15 лет, после чего должна быть начата эксплуатация расположенных рядом: Юрак-Тау, Куш-Тау и других», - было четко прописано в заключении экспертов к проектному заданию по строительству Стерлитамакского содового завода.
Тогда геологам дано было поручение продолжать изучение запасов известняка под Стерлитамаком. В 1956 году изыскатели провели детальную разведку на южной части горы Тра-Тау и определили, что известняк подходит для производства соды.
В архивах также есть документы, свидетельствующие, что к 1986 году шиханы, кроме Шах-Тау, на котором уже велась разработка, находились на учете Государственного баланса известняков как сырьевая база для промышленности.
С тех пор прошли многие десятилетия. Шах-Тау почти полностью исчерпан. Но разработка месторождения продолжается до сих пор. Содовики забирают известняк, который находится уже ниже уровня воды протекающей рядом реки Белой. Это не просто, но современные технологии, применяемые на заводе, позволяют проводить подобные операции: на предприятии действует общая программа модернизации, все оборудование постоянно и своевременно обновляется. За последние пять лет на техническое развитие и экологические проекты потрачено 9,2 млрд рублей.
Государственная комиссия по запасам полезных ископаемых России установила, что к концу 2022 года запасы полностью иссякнут. Эксперты говорят, что, если не найти решения, завод закроется: привозить сюда известняк издалека нерентабельно, к тому же нигде нет столь чистого, без примесей, сырья, как в шиханах под Стерлитамаком.
Самое подходящее по качеству – та самая, разведанная более полувека назад гора Тра-Тау. Но этот шихан имеет статус регионального памятника природы.
По словам председателя наблюдательного совета Союза инженеров России, члена координационного совета Экологической палаты России Анатолия Кабанова, «такие статусы одно время раздавали, чтобы в каждом регионе были свои заповедные места».
- Чтобы раз и навсегда поставить точку в спорах вокруг тех же шиханов, нужно провести комплексную научную ревизию, чтобы специалисты еще раз, с учетом прошедшего времени, дали свою оценку значимости этих мест, - полагает он. - Во многих регионах, а я часто езжу по городам, такая практика де-факто существует.
