«Пасхальная демонстрация»
До революции в купеческом Бирске действовало несколько православных церквей и женский монастырь. Все они, за исключением Михайло-Архангельского храма на Галкиной горе, к середине 80-х были закрыты. А в 1984 году Пасха совпала с днем рождения Ленина - 22 апреля, и к единственному действующему храму вечером ринулся весь город, в том числе и «атеистическая молодежь». Даже оцепление, предусмотрительно выставленное начальством на Галкиной горе, не справилось с людским напором. Партийные боссы назвали произошедшее «демонстрацией», а тех, кто в ту пасхальную ночь оказался в храме, ждала жестокая расправа.
- Дружинники с повязками на рукавах хватали молодежь, преграждая путь в церковь, где я прислуживала с 1945 года, - вспоминала очевидец тех событий, ныне покойная Прасковья Лобова. – Было уже темно и во мраке горкомовцы с криками «Назад!» и «Стой!» гоняли по крутому склону ребят и девушек, валили их на землю. И все же части молодежи удалось прорваться в храм.
Прасковья Викторовна до начала 90-х жила в нескольких десятках метров от церкви в доме № 2 на площади Чапаева. Ближе к утру с помощью пары табуреток женщина помогла двум девочкам - учащимся фармучилища - перебраться через церковную ограду. Завела к себе во двор, а потом через огород и сараи вывела за оцепление на Социалистическую улицу у дома № 4. А дружинники караулили молодежь у храма чуть не до полудня воскресенья!
Рвавшихся в церковь будущих педагогов, медиков, фармацевтов и школьников бирский горком ВЛКСМ назвал потом «пьяными хулиганами». Главными смутьянами, сбивавшими молодежь с атеистического пути, бирские начальники, не придумав ничего лучшего, объявили местных бабушек, которые, мол, калечили неокрепшие души.
Поскольку молодежи в ту апрельскую ночь пришло в храм как никогда много, то Бирском «занялись» на самом верху. Потребовалась показательная расправа. И жертву нашли, хоть она и не была напрямую связана с «пасхальной демонстрацией». Узнав о крещении секретаря комсомольской организации местного лесхоза, первый секретарь башкирского обкома КПСС Мидхат Шакиров поручил подчиненным расследовать «возмутительный факт».
- Перепуганное начальство из горкома партии говорило нам, что дело находится на личном контроле у первого секретаря обкома! – рассказывает Валентина Карасева, бывший член партбюро бирской швейной фабрики, начинавшая работать швеей, потом освобожденным секретарем комитета ВЛКСМ, а затем много лет трудившаяся инспектором отдела кадров.
Девушку-инвалида по зрению, того самого секретаря первичной комсомольской организации лесхоза, исключили из комсомола, а потом высмеяли на всю Башкирию в газете «Ленинец» в статье «Пластилиновые души»: «Не отвратительно ли, не мерзко ли бывшему комсомольскому активисту опуститься до звания «рабы божьей?».
Замордованная бывшая комсомолка работала рядовым бухгалтером в профсоюзной организации лесхоза и заступиться за неё было некому. Приехала в Бирск по распределению после окончания техникума из Оренбургской области, а, значит, как молодой специалист, не могла уволиться и уехать без отработки в течение трех лет. В противном случае прокуратура могла лишить её диплома. Было тогда такое подобие крепостного права.
После Пасхи в школах и других учебных заведениях города провели собрания, где администрация образовательных учреждений требовала от учащихся и их родителей, чтобы они не посещали церковь. Школьников запугивали «характеристиками, с которыми «даже в ПТУ не примут», а студентам угрожали распределением «в самые глухие деревни».
За несколько месяцев обшарили весь Бирск в поисках тех, кто прорывался в храм в канун дня рожденья Ильича или имел хотя бы косвенное отношение к церковным обрядам. «Трясли» даже ПТУ на улице Ленина, 5, где учились «чугунки» - так шутя называли будущих механизаторов сельского хозяйства.
Выявленных нарушителей устава «партследователи» от комсомола исключали из организации и объявляли выговора. Но, как назло, среди «отщепенцев» не было ни одного прогульщика или пьянчуги! Напротив, люди были все положительные, хорошо учились или ударно работали. А один из них – водитель - был даже награжден знаком «Золотой колос», который вручил ему лично первый секретарь горкома Николай Щербаков.
«Идеологические диверсанты»
Провалилась и попытка бирского горкома партии провести после нашумевшей Пасхи 1984 года антирелигиозный диспут на швейной фабрике - крупнейшем предприятии города, где работало тогда около 900 человек.
- От участия в нем уклонились почти все рядовые комсомольцы и коммунисты, беспартийные сотрудники и «несоюзная молодежь», несмотря на то, что в цехах предприятия по распоряжению директора Любови Гринберг отключили от сети электрооборудование и вырубили свет, - снова вспоминает Валентина Карасева. - Во избежание открытого конфликта с рабочими и лишней огласки дело замяли.
Со следующего 1985 года на Рождество, Пасху и другие религиозные праздники возле церкви среди ночи стали вдруг располагаться какие-то странные компании, включавшие магнитофоны и транзисторы на полную громкость, устраивавшие танцы и горланившие песни. Вслед на Галкину гору подтягивались и «обычные» выпивохи с самогоном и кислушкой. И даже горбачевская антиалкогольная компания была им нипочем, а милиция упорно не замечала «весельчаков». Начальство спохватилось только тогда, когда ситуация стала выходить из-под контроля и территория возле храма на площади Чапаева стала местом регулярных драк выпивох со всей округи.
Круги от «пасхальной» демонстрации долго не давали покоя обкомовскому начальству, и 18 сентября 1984 года на IV пленуме обкома Мидхат Шакиров потребовал от своих подчиненных, чтобы они контролировали религиозные взгляды граждан от рождения до самой смерти «последовательно и непрерывно, на протяжении всех этапов жизненного пути человека». А 11 января 1986 года республиканская пресса, целенаправленно вернувшись к событиям в Бирске, опубликовала некие «научные справки», сопровождаемые пространными комментариями доцентов от атеизма.
Между тем обнародованные несколько лет назад данные из закрытых прежде партийных архивов свидетельствуют, что в республике в 1965-1986 годах, несмотря на все гонения и запугивания, за год в среднем крестили 13,4 процента новорожденных. Это только те родители, которые не побоялись пойти в церковь по месту жительства. А многие, уходя от учета, крестили детей тайно или в других населенных пунктах и даже регионах. Общий процент крещенных в середине 80-х соответствовал общероссийской цифре в четверть всех родившихся.
В СССР уже начался постепенный пересмотр государственной политики в отношении религии, а в Башкирии в это же время Мидхат Закирович хотел снести Сергиевский храм в Уфе, не останови его в свое время глава правительства страны Алексей Косыгин.
- В планах Шакирова было уничтожить и Рождественскую церковь, а тогда это был кинотеатр «Йондоз», и продолжить улицу Кирова напрямую, обосновывая это градостроительной необходимостью, - рассказывает старший научный сотрудник научного центра охраны памятников при минкульте РБ, историк башкортостанской митрополии, кандидат исторических наук Павел Егоров.
Историк митрополии рассказал нам и об уничтоженном в 1981 году в результате пожара, возникшего при очень подозрительных обстоятельствах, Свято-Троицкого молитвенного дома в Белорецке. Пожару предшествовало несколько настойчивых, но неудачных попыток партийных властей закрыть церковь.
- А ещё в 70-е был сожжен Петропавловский храм в селе Константино-Александровка Стерлитамакского района, - продолжает Павел Владимирович. – Кроме того, немало церквей за годы правления Шакирова были закрыты и переданы под склады.
Финальным аккордом партийной карьеры Мидхата Закировича можно назвать варварский, в стиле 30-х, взрыв уникального Покровского храма в Миякинском районе в 1987 году.
С религией Шакиров боролся до самого последнего дня пребывания в должности. Хотя сам был похоронен не как атеист, а как истовый мусульманин.
Неотвратимая кара марийских богов
На северо-западе республики, в основном - в Мишкинском, Бирском, Краснокамском и Калтасинском районах Башкирии - живет много марийцев. Всего их в республике более 100 тысяч. Исповедуют они язычество, обряды исполняют не в храмах, а в «священных рощах», которые, оказывается, тоже не давали покоя Мидхату Закировичу, несмотря на то, что находились в стороне от главных дорог и не мозолили его грозные партийные очи.
- Башкирский обком КПСС требовал от властей районов, где компактно проживали марийцы, уничтожения священных рощ и прекращения исполнения языческих молений, - рассказывает заведующий кафедрой истории, философии и социально-гуманитарных наук Бирского филиала БГУ, кандидат исторических наук Игорь Гареев. – Но вступать в открытое противостояние с народом чиновники боялись. Они знали, что вырубка священных рощ или попытки помешать языческим богослужениям оканчивались печально для тех, кто это делал. Несчастные случаи, болезнь или даже смерть были гарантированы - и местные жители верили в кару марийских богов.
- Всё это было и сохранилось в памяти марийского народа, - подтверждает руководитель общины марийской традиционной религии «Марий кумалтыш», карт (жрец) Краснокамского района Вячеслав Шайдуллин.
- Марийцы всегда были законопослушным народом, и главным для них был не конфликт с властями, а сохранение своей веры, своих обычаев, своей многовековой философии, - дополняет председатель совета региональной марийской национально-культурной автономии "Эрвел Марий" РБ, кандидат философских наук Павел Бикмурзин. – Обряды нередко приходилось исполнять тайно, чтобы не привлекать внимание начальства.
Но даже эта скрытая непокорность злила власть имущих, поэтому башкирский обком мстил марийцам другими способами. Так, в республике вплоть до отставки Шакирова не было зарегистрировано ни одной марийской религиозной общины. Хотя люди десятки раз безуспешно проходили все круги бюрократического ада, а за участие в незарегистрированной общине тогда штрафовали на 50 рублей до трех лет тюрьмы по статье 227 УК РСФСР.
Но самым изощренным и бессердечным было стремление обкома держать районы, где проживало много марийцев и удмуртов, тоже нередко язычников, «в черном теле».
Впервые об этом во всеуслышание рассказал первый секретарь Калтасинского райкома Радик Гаянов на VII пленуме обкома партии 23 июня 1987 года, где он сообщил представителям ЦК КПСС о том, что районы компактного проживания марийцев и удмуртов из-за несправедливого отношения к ним обкома и совмина республики существенно отстают в развитии. На 14 колхозов здесь приходился лишь один детсад и пять типовых школ. Завотделом науки и учебных заведений обкома КПСС Ахмер Азнабаев признавался, что «о марийцах, удмуртах, калтасинцах особо не беспокоились».
- К сожалению, отсталость районов компактного проживания марийцев полностью не преодолена и до сих пор, - констатирует Павел Бикмурзин. – Слишком велик груз прошлого, хотя сделано и делается не мало. Но отрадно, что за религиозные убеждения сейчас никого не преследуют, есть возможность свободно развивать марийскую культуру, сохранять родной язык и обычаи.
«За узников веры»
Не ушли от внимания шакировских «органов» и сравнительно немногочисленные баптисты, которых обкомовское начальство называло «моральными разложенцами». Но с конца 70-х годов к ним активно пошла молодежь, а в Башкирии, главным образом, башкирская и татарская. «Вырождающееся племя», каким ещё в 1965 году партатеисты назвали баптистское движение, деградировать не собиралось.
Узнав, что в Кумертау в общине евангельских христиан баптистов создан молодежный музыкальный ансамбль, Шакиров гневно обрушился с партийной трибуны на городское начальство и обком комсомола. Это показалось ему важнее, чем то, что город захлестывала молодежная преступность, регулярно возникали массовые драки в десятки, а потом и сотни человек, которые пришлось уже после отставки Мидхата Закировича разгонять водометами пожарных машин.
А газета «Ленинец» негодовала, что в бирской общине евангельских христиан-баптистов дети на празднике жатвы «несколько часов подряд слушали сладкие до тошноты «божественные» псалмы и молитвы во славу Христа».
Дело в том, что в связи с непрекращающимися преследованиями баптистов, на их богослужениях всё чаще звучала молитва «за узников веры» - людей, находящихся в заключении по религиозным мотивам, а в моменты наивысшего «прессинга» баптисты коллективно сдавали властям свои паспорта, чем чрезвычайно напрягали партийное начальство.
Работники исполкомов, участковые уполномоченные милиции и комсомольские функционеры врывались в помещения во время проведения баптистских служб, искали там детей, ручки и тетрадки в их руках. Вдруг несовершеннолетних обучают религии! Суды отправляли за это на нары отцов и матерей, лишали их родительских прав. Засылали провокаторов, использовали доносчиков, боролись даже со свадьбами и похоронами, проводимыми по баптистским обрядам.
В 1985 году башкирская Фемида осудила по ложным обвинениям двух баптистов из Давлеканово – отцов многодетных семейств, один из которых - Леонгард Готман - имел восемь, а Леонид Пугачев - девять детей. Очередной срок «узники веры» отбывали в Салавате на строгом режиме в удушливой атмосфере промзоны ПО «Салаватнефтеоргсинтез».
А 26 апреля 1987 года со страниц «Советской Башкирии» на семьи Готманов и Пугачевых обрушились чудовищные по своей злобе обвинения: «баптистско-клеветнический синдикат», «духовные диверсанты», «гнездо мракобесия», «дурман беззакония» и тому подобное. Причиной яростных нападок было то, что сестра Лонгарда Готмана – Маргарита Пугачева и её сноха Маргарита Готман «посмели» писать многочисленные обращения в правительство СССР и другие инстанции, где рассказывали об истинном положении баптистов в «шакировской» Башкирии.
Всего через полтора месяца после этой публикации - 18 июня 1987 года - президиум Верховного совета СССР принял указ об амнистии. Под амнистию попали и «узники веры», а потом и вовсе отменили статьи УК, по которым баптистов и верующих других конфессий бросали за решетку. Вскоре репрессированных по религиозным статьям законодательно уравняли с жертвами политических репрессий.
Сейчас в республике открыто действуют десятки общин евангельских христиан-баптистов, а доля татар и башкир в них достигла более половины прихожан, есть среди них и пресвитеры. В некоторых общинах даже часть богослужений ведется на национальных языках.
30 октября 2012 года главная газета «Республика Башкортостан» разместила небольшую, но теплую заметку о чете Пугачевых, проживших к тому времени вместе 55 лет и вырастивших 10 детей, которые порадовали родителей 91 внуком и 10 правнуками. Время всё расставляет по местам.
- Сейчас в республике действует более 20 видов вероисповеданий, - на VI Епархиальных Табынских чтениях «1917-2017: уроки столетия» председатель совета по государственно-конфессиональным отношениям при главе республики сказал Вячеслав Пятков. – Наша республика стала примером межэтнических и межконфессиональных отношений для всей России. Если бы в советское время не трогали религию, то советская власть продержалась бы ещё 100 лет.
