Председатель Верховного суда РБ Земфира Латыпова отметила, что суды не прекращали своей работы даже в годы войны, а пандемия тем более не могла стать причиной для приостановления правосудия.
- Мы приняли адекватные меры, основываясь на решениях президиума Верховного суда России и президиума Совета судей, - рассказала она. – Мы осознавали, что действовать нужно, соблюдая баланс между доступом к правосудию и здоровьем граждан.
- А люди не жаловались на снижение качества работы судов или затягивание рассмотрения дел?
- Нет. Напротив, в мае мы уже начали работать в привычном режиме и предлагали людям рассматривать дела по видеосвязи, но уже в текущий момент. Однако граждане часто отказывались участвовать в процессе в онлайн-режиме и соглашались ждать, чтобы лично явиться в суд.
- А пандемия вообще сказалась на количестве проведенных судебных заседаний и вынесенных решений?
- Ощутимого уменьшения не произошло. Уголовных дел и так стабильно меньше из года в год, а число гражданских дел даже увеличилось. Мы видим, что судебная система востребована. При этом количество административных дел вообще выросло на 500 процентов – на это повлияли нарушения масочного режима.
- Апелляции по таким делам были?
- Совсем небольшое количество. Люди соглашались с теми решениями, которые принимали районные суды.
- Экс-председатель Верховного суда республики Михаил Тарасенко работает главой Пятого кассационного суда в Пятигорске, и за ним потянулись многие башкирские судьи. Не испытывает ли теперь кадрового голода республиканское правосудие?
- Действительно, вместе с Михаилом Ивановичем Тарасенко уехало в Ставрополье значительное количество судей, но и вообще более 30 башкирских судей теперь работают в семи кассационных судах страны. Это говорит о профессионализме и востребованности наших коллег, и это приятно. А у нас есть свежие силы.
- Какими качествами должен обладать соискатель на должность судьи?
- Требования прописаны в кодексе судейской этики – судья должен обладать умом, честностью, порядочностью, независимостью, умением отстаивать свою точку зрения и не поддаваться какому-либо давлению. Конечно, требований очень много, и все они жесткие.
- То есть вы не звоните и не указываете, какое решение следует принять?
- Нет, этого не было у нас никогда, хотя такой миф существует. Все, что происходит в судах, я узнаю из СМИ. А вот если решение обжалуют, тогда уже мы будем рассматривать его в Верховном суде. Но сейчас нет президиума, и я даже не могу участвовать в заседаниях.
- Как относитесь к предложению ввести наказание за скандализацию правосудия?
- Первым эту проблему поднял председатель Совета судей России Виктор Момотов. Вопрос дискуссионный и активно обсуждается. Я считаю, что СМИ в пределах свободы слова и конституции могут говорить то, что считают нужным, но в рамках закона, конечно. Нужно внимательно смотреть, о чем речь, с какими акцентами и интонацией подана информация.
- А насколько открыто работает судебная система Башкортостана?
- Более открытой я уже и не могу представить. Все открыто для общественности – в системе ГАС «Правосудие» публикуются все судебные решения, вступившие и не вступившие в законную силу. Все стороны могут найти любой документ в сети, а с прошлого года у нас действует объединенная пресс-служба, через которую можно решить любой вопрос.
- Вы работаете в судебной системе больше 30 лет. Насколько нынешние дела и иски отличаются от практики советского времени?
- Изменилось все: политическая система, общество, законодательство. Даже сравнивать сейчас сложно. В первую очередь, появились мировые судьи, присяжные даже в районных судах, активно работают кассационные суды. Неизменным осталась честность, порядочность и независимость судебной системы, а также само рассмотрение дел только судом с обязательным вынесением решения. Конечно, люди у нас всегда были хорошими, но то, что есть люди разные, – это другой вопрос. Но сейчас граждане более активно отстаивают свою позицию в судах, это очевидно.
