«Даже те, кто не служил, достойно показали себя в бою»
- Я записался добровольцем, потому что было что терять — мать, друзей, мирное небо над головой, - рассказывает Андрей Пастухов. - Страна нуждалась в нашей помощи — и мы туда пошли. Я считаю, что каждый мужик должен отслужить в армии. А когда такая ситуация, оставаться в стороне и прятаться, бежать, как сделали в начале мобилизации некоторые люди, неправильно. Я долго не мог оформить контракт, потому что не проходил по возрасту. Но тем не менее ребята-десантники мне помогли подписать контракт в 137-м парашютно-десантном полку в Рязани, оттуда я с ними заходил «за ленточку».
На СВО профессиональный военный получил тяжелую контузию.
- Когда очнулся, не помнил ни одного номера телефона, - рассказывает он. - Чудом в памяти всплыл один номер знакомого десантника — через него удалось сообщить родным, что я жив. Но я нисколько не жалею, что туда пошел. Я должен был это сделать.
Пастухов признается, что, отправляясь на СВО, сказал родным лишь часть правды.
- Но мать неглупая, догадалась, потому что это уже не первый мой контракт в горячую точку, - говорит он. - Я хотел сказать родственникам, что поехал в Рязань тренировать ребят прыгать с парашютом. Но эта версия недолго продержалась, только до отъезда.
Ветеран говорит, что условия на СВО непростые.
- У нас не было времени даже окапываться, зимой мы жили в воронках от артиллерийских снарядов, - признается он. - Кидаешь спальник, сверху плащ-палатку — в таких условиях мы жили. Поначалу было очень тяжело, но человек ко всему привыкает. Даже те, кто ни разу не служил, достойно показали себя в бою. О смерти стараешься не думать. Страх — нормальная реакция здорового адекватного организма на стрессовую ситуацию. А там выполняешь задачу, работаешь, прикрывая товарищей, если надо, вытаскиваешь раненых, потому что это надо и все. Тем, кто сейчас отправляется на фронт, советую не паниковать, потому что паника — самый страшный враг.
Андрей Александрович заверил, что «у нас было неплохое вооружение и снаряжение».
- Когда возвращались на ротацию отдохнуть, у нас была полевая кухня и столовая, даже пытались баню сделать, - вспоминает он. - Жаловаться было не на что.
Сегодня участник СВО поддерживает тех, кто остался на передовой, потому что «долг зовет».
- Я уже несколько раз съездил за ленточку с гуманитарной помощью, - говорит он. - Вместе с напарником — он из Омска — мы покупаем машину, ставим на ход, чтобы она могла еще какое-то время там побегать, забиваем гуманитаркой и едем. Большим спросом у ребят пользуется башкирский мед. А вообще снабжение едой на фронте хорошее.
«Сейчас мы давим противника и обязательно раздавим»
Андрей Александрович считает, что «противника недооценивать нельзя».
- Я не хочу сказать, что у врага есть преимущество, где-то мы лучше, где-то они, - поясняет он. - Но сейчас мы их давим и обязательно раздавим. Это дело принципа, это наша страна, мы сейчас за нее встали. Народ идет на СВО добровольно, я думаю, второй мобилизации не будет. Наш народ осознал, насколько это важно, игры кончились. И наступление на противника идет по всем направлениям.
Десантник объясняет, что к опасности на передовой привыкают, но все время находятся настороже.
- Там постоянно слушаешь небо, прилеты, дроны, - перечисляет он. - Ориентируешься, с какой стороны летит, с какой стороны должно прилететь, прячешься в воронку, окоп, куда-нибудь в яму, чтобы не зацепило. Слушаешь выстрелы. Привыкаешь к опасности и не думаешь о ней. Эта привычка - все время быть начеку - остается надолго. Вернувшись домой и как-то услышав жужжание дрона – его запускали дети, сработала мышечная реакция, и я присел на автомате.
По словам Андрея Пастухова, когда он был на фронте, «дронов-камикадзе не было, были в основном беспилотники-разведчики, которые передавали наши координаты».
- Сейчас же и у нас, и у них есть дроны-камикадзе, - объясняет он. - Они летят, врезаются в цель и взрываются. Я не думаю, что на этом прогресс остановится: уже есть беспилотники-катера, беспилотники-танки, беспилотники-минеры и саперы. Новые технологии разрабатывают и российские молодые специалисты. Новые программы, которые они пишут, лучше. Поэтому противнику российские военнослужащие не уступают, скорее даже превосходят его.
Андрей Пастухов участвовал в штурме Бахмута. Он утверждает, что враги «прикрывались мирными людьми, ставя пушки и танки во дворах, под окнами обычных домов».
- 90 процентов из тех, кто воюет против нас, говорят по-русски и довольно хорошо, без акцента, - вспоминает он. - Но если тебе в голову 30 лет вбивали, что Россия — это враг, они с детства впитывают то, что надо быть против России. Им до такой степени промыли мозги, что доходит до маразма: все российское надо уничтожить. Сколько они памятников разрушили? Но они почему-то не сносят дома, в которых живут, фабрики, заводы, хотя все это было построено руками советских людей. Они запрещают российские символы, наши праздники, День Победы. Предки многих, которые сегодня находятся по другую сторону ленточки, воевали в Великой Отечественной войне, русские и украинцы вместе брали Берлин, шли плечом к плечу, ели из одного котелка, спали под одной плащ-палаткой. А спустя 30 лет Украина отказалась от этого братства.
Ветеран надеется, что «сейчас на Украине начинают это осознавать и понимают, что Запад толкает их не в ту сторону».
- Но хотелось бы, чтобы все это быстрее закончилось, чтобы наши парни пришли с победой живые и здоровые, - говорит он.
