Геополитика Татарстана или Drang nachOsten по-казански
Эти силы методично уничтожали режим Муртазы Рахимова, перманентно критиковали Рустэма Хамитова, лояльного к попыткам Казани установить гегемонию в Уфе, а теперь концентрируются на расшатывании вертикали власти Радия Хабирова.
Сегодня аналитики фиксируют, что в Татарстане фактически завершился процесс идеологического обоснования своей государственности в целях легитимации этнократического режима. Татарской интеллигенцией в национальную историю и массовое сознание внедряется концепт о Татарстане как о правопреемнике древних государств - Волжской Булгарии (VIII век — 1240), Золотой Орды (1236—1438) и Казанского ханства (1438—1552).
При этом «ордынская» версия татарской «государственности» является доминирующей идеологемой, поддерживаемой официальными татарстанскими властями.
Так, при институте истории имени Марджани АН РТ функционирует центр исследований Золотой Орды и татарских ханств, проводятся международные золотоордынские форумы.
Более того, в 2019 году в Казани прошло празднование 750-летия основания Золотой Орды. В марте 2019 года радикальные татарские националисты из Союза татарской молодежи «Азатлык» также распространили заявление об объявлении 2019 года «Годом Золотой Орды» «в целях популяризации истории и культуры Золотой Орды, повышения национального самосознания, укрепления единства народов, которые являются наследниками Золотой Орды».
Примечательно, что казанскими идеологами концепция Татарстана как правопреемника Золотой Орды активно дополняется ущербной по своей сути концепцией «тюркско-татарского мира». Подобная «пантатаристская» идея представляет собой форму внутрироссийского пантюркизма и предполагает, что «тюркско-татарский» мир простирается далеко за пределы Татарстана и охватывает не только казанских татар, но татар на сопредельных территориях, башкир, крымских татар, сибирских татар и мишар. Казань в этом идеологическом концепте является столицей «тюркско-татарского мира», которая сопротивляется расширению «русского мира». Так, один из идеологов татарского национализма Рафаэль Хакимов в одной из своих работ утверждает: «Исторический спор Москвы и Казани как столиц двух цивилизаций не завершен - Казань выстояла в качестве северного форпоста ислама и тюркского мира».
Концепция «тюрско-татарского мира» является попыткой не только обоснования существования в России некой единой тюркско-татарской нации, но и попыткой определения географических контуров «Большого Татарстана», как правило, за счет объединения с Башкортостаном. В этой связи татарскими националистами проекты Штата «Идель-Урал» Садри Максудова и Гаяза Исхаки, а также Татаро-Башкирской Республики Мирсаида Султан-Галиева трактуются как время упущенных возможностей.
Башкортостан в концепции идеологов «Большого Татарстана» занимает ключевую роль и практически вся западная часть Башкирии, по мнению казанских национал-утопистов, представляет собой будущий, мифический Восточный Татарстан.
Подобный «идеологический кульбит» казанских националистов наводит на мысль о некоторых деструктивных исторических аналогиях.
В этой связи напомним, что в политологии существует геополитическая категория «жизненное пространство», разработанная немецкими интеллектуалами Фридрихом Ратцелем и Карлом Хаусхофером. Именно они указывали на то, что «жизненные интересы» Германии находятся на Востоке и именно эти идеи впоследствии были извращены «кайзеровской» Германией в идею Drang nach Osten («стремление на Восток»). А впоследствии «переосмыслены» идеологами Третьего рейха в идею «жизненного пространства на Востоке». В этой связи, увлечение казанских идеологов геополитическими концепциями представляет собой крайне опасное явление. Поэтому Казани не стоит искать «жизненное пространство на Востоке», а нужно спокойно развиваться в рамках существующих административно-территориальных границ.
От идеи к практике: инструменты «мягкой силы» и ставка на политизацию этничности
Идеи «стремления на Восток» реализуются националистами в практической плоскости, как через инструменты «мягкой силы», так и через агрессивную информационную пропаганду.
Ярким примером применения методов мягкой силы является проведение масштабных мероприятий типа ежегодного «Сабантуя приикских народов». В году 2018 году этот сабантуй при попустительстве администрации Хамитова провели в Туймазинском районе Башкортостана, а в нынешнем году - в Актанышском районе Татарстана.
Напомним, по линии реки Ик проходит административная граница между Башкортостаном и Татарстаном, а идеологи татарского национализма называют эту реку «Берлинской стеной татарского народа», имея в виду, что татары являются нацией, «разделенной» коварным Кремлем.
С виду безобидный сабантуй казанские идеологи превратили в символическое мероприятие, ориентированное на формирование границ «татарского мира». Ведущими мероприятия активно проталкивалась идея, что на территории северо-западных районов Башкортостана исторически проживало татарское и в меньшей степени чувашское население. Да и само название мероприятия явно демонстрирует намерения националистов воплотить в жизнь геополитическую цель «десакрализации» административной границы между Башкортостаном и Татарстаном,
что уже в среднесрочной перспективе несет угрозу формирования политических требований по пересмотру административной границы двух республик, а значит и в впоследствии изменения конституционного строя Российской Федерации.
Примечательно, что националистически настроенный эксперт-марджанист Ильнар Гарифуллин на страницах информационно-аналитического портала «Идель-реалии», финансируемого Конгрессом США, уже успел назвать татар Башкортостана «ирредентой». Ирредентизм - является политическим движением по объединению народа, нации, этноса в рамках единого государства, выражающегося в этнической мобилизации, при которой поднимается вопрос о воссоединении территории, на которой проживает ирредента, с титульным государством, в котором их этнос составляет большинство.
Ирредентизмом именовалось националистическое движение в Италии в конце XIX — начале XX века, направленное на присоединение к Италии приграничных территорий Австро-Венгрии с итальянским населением — Триеста, Трентино и других.
Практических примеров работы идеологов татарстанского национализма на территории Башкортостана можно привести массу – организация Всемирным конгрессом татар скачек на лошадях «татарской» породы в Иглинском районе, попытки открыть представительство Всемирного конгресса татар в Уфе, а также работа по мобилизации лидеров общественных мнений в западных районах Башкортостана и в самой Уфе.
Так, например, в аффилированном с казанскими национальными организациями татарском комплексе «Бабай утары» в Туймазинском районе РБ поставлено на поток проведение культурных мероприятий в концепцию которых вшита конкретная политическая работа.
На с виду безобидном конкурсе «Жырлыйык эле» («Споём вместе») на территории комплекса ведущие и организаторы мероприятия периодически продвигали идеи о необходимости сплочения татарской нации вокруг Казани, обсуждали языковой вопрос, проводили работа по приглашению местных лидеров общественного мнения на мероприятия ВКТ в Татарстане.
Как правило, мобилизацией проказанских активистов и просто татарских творческих коллективов для идеологической прокачки на подобных мероприятиях занимается постоянный представитель Татарстана в Башкортостане Ранэль Зинатуллин. Г-ну Зинатуллину активно помогают смотрящие на Казань, как на старшего брата некоторые главы северо-западных районов Башкирии и сотрудники среднего звена местных администраций.
В информационном пространстве также наблюдается нагнетание националистами мифического «татарского вопроса» в Башкортостане, хотя отсутствие такого вопроса ярко демонстрирует недавно сформированная властная конфигурация республиканского правительства, где на руководящие должности назначено 11 башкир - из них три вице-премьера, 13 татар - из них четыре вице-премьера, 12 русских - из них два вице-премьера и один еврей, тоже занимающий должность заместителя председателя башкирского правительства.
В преддверии Дней Татарстана в Башкортостане татарстанская национальная элита фактически развернула целую информационную кампанию по политизации «татарского вопроса» в Башкирии. Так, член «Милли шуры», историк Дамир Исхаков озвучил ряд тезисов, фактически адресованных башкирскому Белому дому – проведение полноценного съезда татар в Башкортостане, введение трехъязычного образования и предание татарскому языку статуса государственного.
Более резко на страницах проамериканского интернет-издания «Идель-реалии» высказался Ильнар Гарифуллин. По его мнению, уфимские татары в настоящее время находятся в роли «второсортного», в национально-культурном отношении, народа.
В этой связи «татарам Башкортостана пока нет никакого резона «за спасибо» поддерживать нынешнего врио на этих выборах и вообще проявлять по отношению к нему политическую лояльность».
Не обходилось и без публичных интервью официальных лиц Казани с претензиями на вмешательство Казани в дела Башкортостана. В частности, в одном из своих интервью руководитель Всемирного конгресса татар и вице-премьер правительства РТ Василь Шахразиев советовал татарской общественности РБ поднимать политические требования во время избирательной кампании и заявлять о своих правах и пожеланиях, чтобы они вошли в предвыборные обещания Хабирова за которые ему «придется» отчитываться. Г-н Шахразиев также «обещал» докладывать президенту Татарстана о жизни татар в Башкортостане.
Таким образом, в настоящее время мы наблюдаем попытки активного вмешательства идеологов татарского национализма в дела Башкортостана, а также отмечаем, как национальная государственная политика Татарстана превращается в ключевой фактор дестабилизации политической ситуации в Башкортостане.
Подобная ситуация генерируют риски провоцирования политического конфликта между крупнейшими национальными республиками страны в условиях подготовки федеральными элитами властного транзита.